Какой грех совершил Онан? Значение анания в библии в энциклопедии брокгауза и ефрона Онанизм - это грех

В то время Иуда отошел от братьев своих и поселился близ одного Одолламитянина, которому имя: Хира. И увидел там Иуда дочь одного Хананеянина, которому имя: Шуа; и взял ее и вошел к ней. Она зачала и родила сына; и он нарек ему имя: Ир. И зачала опять, и родила сына, и нарекла ему имя: Онан. И еще родила сына и нарекла ему имя: Шела. Иуда был в Хезиве, когда она родила его.

И взял Иуда жену Иру, первенцу своему; имя ей Фамарь. Ир, первенец Иудин, был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь. И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему. Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал семя на землю, чтобы не дать семени брату своему. Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его. И сказал Иуда Фамари, невестке своей: живи вдовою в доме отца твоего, пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал: не умер бы и он подобно братьям его. Фамарь пошла и стала жить в доме отца своего.

Прошло много времени, и умерла дочь Шуи, жена Иудина. Иуда, утешившись, пошел в Фамну к стригущим скот его, сам и Хира, друг его, Одолламитянин. И уведомили Фамарь, говоря: вот, свекор твой идет в Фамну стричь скот свой. И сняла она с себя одежду вдовства своего, покрыла себя покрывалом и, закрывшись, села у ворот Енаима, что на дороге в Фамну. Ибо видела, что Шела вырос, и она не дана ему в жену.

И увидел ее Иуда и почел ее за блудницу, потому что она закрыла лицо свое. Он поворотил к ней и сказал: войду я к тебе. Ибо не знал, что это невестка его.

Она сказала: что ты дашь мне, если войдешь ко мне?

Он сказал: я пришлю тебе козленка из стада.

Она сказала: дашь ли ты мне залог, пока пришлешь?

Он сказал: какой дать тебе залог?

Она сказала: печать твою, и перевязь твою, и трость твою, которая в руке твоей. И дал он ей и вошел к ней; и она зачала от него. И, встав, пошла, сняла с себя покрывало свое и оделась в одежду вдовства своего.

Иуда же послал козленка через друга своего Одолламитянина, чтобы взять залог из руки женщины, но он не нашел ее. И спросил жителей того места, говоря: где блудница, которая была в Енаиме при дороге?

Но они сказали: здесь не было блудницы.

И возвратился он к Иуде и сказал: я не нашел ее; да и жители места того сказали: «здесь не было блудницы».

Иуда сказал: пусть она возьмет себе, чтобы только не стали над нами смеяться; вот, я посылал этого козленка, но ты не нашел ее.

Прошло около трех месяцев, и сказали Иуде, говоря: Фамарь, невестка твоя, впала в блуд, и вот, она беременна от блуда.

Иуда сказал: выведите ее, и пусть она будет сожжена.

Но когда повели ее, она послала сказать свекру своему: я беременна от того, чьи эти вещи. И сказала: узнавай, чья эта печать и перевязь и трость.

Иуда узнал и сказал: она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему. И не познавал ее более.

Во время родов ее оказалось, что близнецы в утробе ее. И во время родов ее показалась рука одного ; и взяла повивальная бабка и навязала ему на руку красную нить, сказав: этот вышел первый. Но он возвратил руку свою; и вот, вышел брат его. И она сказала: как ты расторг себе преграду? И наречено ему имя: Фарес. Потом вышел брат его с красной нитью на руке. И наречено ему имя: Зара.

Апрель 26, 2017

Существует неверное понимание вопроса греха, совершенного Онаном. Христианская церковь, не зная еврейского понимания танахических вещей, исказила смыл события, в котором повествуется об Онане. Церковь считает, что грех Онана – это онанизм. Именно эта трактовка данного библейского события стала называть рукоблудие – грехом Онана. Но действительно ли Онан, занимался рукоблудием?

Грех Онана – это не онанизм

Конечно, чтобы более существенно рассмотреть это событие, нужно прочитать больше, чем ниже приведенный отрывок, но мы постараемся в этом кратком отрывке увидеть грех Онана.

1 В то время Иуда отошел от братьев своих и поселился близ одного Одолламитянина, которому имя: Хира.

2 И увидел там Иуда дочь одного Хананеянина, которому имя: Шуа; и взял ее и вошел к ней.

3 Она зачала и родила сына; и он нарек ему имя: Ир.

4 И зачала опять, и родила сына, и нарекла ему имя: Онан.

5 И еще родила сына и нарекла ему имя: Шела. Иуда был в Хезиве, когда она родила его.

6 И взял Иуда жену Иру, первенцу своему; имя ей Фамарь.

7 Ир, первенец Иудин, был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь.

10 Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его.

11 И сказал Иуда Фамари, невестке своей: живи вдовою в доме отца твоего, пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал: не умер бы и он подобно братьям его. Фамарь пошла и стала жить в доме отца своего.

(Быт.38:1-11)

Теперь давайте обратим внимание на центральный стих, который повествует нам о святой обязанности, которую должен был выполнить Онан.

8 И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему.

Что должен был сделать Онан? Исполнить заповедь. Какую заповедь? Заповедь о восстановлении семени первенца в своем доме. В данном случае первенцем в их доме был Ир, который умер не оставив потомства – первенца, который возглавил бы родословную Иуды.

5 Если братья живут вместе и один из них умрет, не имея у себя сына, то жена умершего не должна выходить на сторону за человека чужого, но деверь ее должен войти к ней и взять ее себе в жену, и жить с нею, –

6 и первенец, которого она родит, останется с именем брата его умершего, чтоб имя его не изгладилось в Израиле.

7 Если же он не захочет взять невестку свою, то невестка его пойдет к воротам, к старейшинам, и скажет: “деверь мой отказывается восставить имя брата своего в Израиле, не хочет жениться на мне”;

8 тогда старейшины города его должны призвать его и уговаривать его, и если он станет и скажет: “не хочу взять ее”,

9 [тогда] невестка его пусть пойдет к нему в глазах старейшин, и снимет сапог его с ноги его, и плюнет в лице его, и скажет: “так поступают с человеком, который не созидает дома брату своему”.

10 и нарекут ему имя в Израиле: дом разутого.

(Втор.25:5-10)

Можно возразить и сказать, но событие с Онаном происходило еще до того, как Израилю был дан Закон?

Вообще, кто такой Израиль? Израиль – это Иаков. Поэтому, Израиль, как народ – это дети Иакова, дети Израиля.

Когда Каин убил Авеля, до Моисеева закона было еще очень далеко. За что же тогда Бог проклял Каина? За грех. За что был уничтожен мир водами потопа? – за грех. Значит, закон был. Люди о нем знали, но нарушали его и отступали от него. За это они были наказаны. Нет надобности об этом, усердно доказывать, все это и так прекрасно понимают. Зачем вести было речь Иуде о продлении рода Ира, если бы такого закона не было?

Другой вопрос, почему Бог его умертвил, ведь Закон не приговаривал человека к греху, если он отказывался брать жену брата в жены.

Вернемся к греху Онана

Если Онан отказался бы от жены брата своего, то все было бы намного лучше в его жизни. Проблема его была в том, что он опорочил жену брата своего. Каким образом? Он взял ее, спал с ней, но не давал ей возможности забеременеть. Почему?

9 Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал на землю, чтобы не дать семени брату своему.

Давайте рассмотрим в этом тексте коварное преступление Онана. Используя ее для своих сексуальных утех, Онан не желал того, чтобы она забеременела. Почему? Потому что ребенок, которого она родит (речь идет о ребенке мужского рода, который будет главой рода после Ира), будет главой рода Ира, но его. Он не желал восстановить семя брату, при этом используя его жену для сексуального удовлетворения.

Исходя из этого, грех Онана – это и нежелание восстановить семя брату своему и осквернение жены брата своего. Если он не желал с самого первого дня совместной жизни, давать семя для продолжения рода своего брата, значит, он коварно использовал Фамарь, чтобы использовать ее для сексуальных утех.

Поведем итог о грехе Онана. Онан умер не за то, что он, занимался рукоблудием, а за то, что он совершал тяжкий грех, против брата своего и его жены.

Неужели, тогда рукоблудие это не грех, если Онан этим занимался, но умер не за это?

Онан не занимался рукоблудием. Это так преподнесла христианская церковь. На самом деле, все выглядит совершенно по другому. Сказано, что Онан «изливал на землю». Изливать семя на землю, не означает совершать это путем рукоблудия. Просто, во время семяизвержения, он вынимал половой орган из влагалища и изливал семя на постель, где они лежали. Это тождественно, что изливал семя на землю, хотя бы по той причине, что постели стелились в шатрах на земле.

Отвечает Василий Юнак, 11.06.2007

3.296. Mr.X X (men_x_x@???.ru) пишет: "Вопрос касается греха, совершенного Онаном и вошедшего в наше понятие онанизма. Как христианин с точки зрения Библии должен к этому относиться и имеют ли эта история и это понятие связь?"

Добрый день, Мистер Икс! Вообще-то библейский Онан вовсе не занимался онанизмом. По крайней мере, об этом в Библии не говорится. То, что совершил Онан, на современном языке называется прерванным половым актом. Грех Онана заключался не в том тействии, которое он совершил, а в отношении к своему долгу восстановить семя умершему брату. Родословные записи в древнем Израиле были очены важны, и чтобы чья либо родовая линия не прервалась, существовал закон, записанный во Второзаконии 25:5-10. На него ссылались и садуккеи, задавая вопрос Иисусу Христу ( и далее). Этот закон был у евреев еще до Моисея, потому мы находим его в истории Онана, как это описано в . Таким образом, Онан отказал своему умершему брату в восстановлении его рода - в этом и заключался его грех.

Сегодня трудно сказать, почему мастурбация называется онанизмом. Скорее всего кто-то когда-то неправильно понял историю Онана. Но Вы задаете вопрос, как должен относиться к этому христианин? Сегодня ученые и врачи спорят по поводу того, вредна ли мастурбация для здоровья человека или нет. У меня есть свое определенное мнение, что мастурбация оказывает разрушающее действие на организм человека. Но я не имею желания и полномочий вступать в какие бы то ни было споры на эту тему, в то время как многие светила науки, медицины и богословия все еще спорят по этому вопросу. Библия также не говорит об этом конкретно (разве что ). Но тем не менее, у нас есть весьма важный текст, который удерживает нас от такого занятия: "Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии" (). Из этого текста следует, что христианин не может совершать со своим телом то, что он не стал бы делать в Храме Божьем. Думаю, что этого текста достаточно для того, чтобы исключить мастурбацию (или онанизм) из жизни христианина.

Читайте еще по теме "Секс, эротика и интим":

. В то время Иуда отошел от братьев своих и поселился близ одного Одолламитянина, которому имя: Хира.

И увидел там Иуда дочь одного Хананеянина, которому имя: Шуа; и взял ее и вошел к ней.

Эпизод из жизни Иуды, рассказ о котором в 38 гл. прерывает повествование об Иосифе, стоит с этим повествованием не только во временной связи («в то время»), но и во внутренне-логической: потомство чистого целомудренного Иосифа, в лице сильного колена Ефремова, впоследствии стало главою северного (Израильского) царства; потомство Иуды образовало главную массу царства южного (Иудейского) и, в конце времен, дало из среды своей Мессию, не возгнушавшегося родиться от племени Иуды-кровомесника; по Мидрашу, прежде чем рожден был поработитель (фараон), рожден был уже последний освободитель (Мессия из колена Иудина).

По иудейским толковникам, Иуда отошел от братьев вследствие продажи Иосифа, мучаясь совестью за поданный, хотя и благонамеренный, совет. В отношении времени, когда произошло все рассказываемое в гл. 38, Абен-Эзра, Розенмюллер и др. полагали, что не все эти происшествия имели место после продажи Иосифа – в 23-летний срок от этого события до переселения Иакова в Египет, так как за этот период едва ли мог Иуда иметь 3-х сыновей от первой жены, «много времени» быть вдовцом (ст. 12), затем родить Фареса и Зару, наконец от первого иметь внуков: Эсрома и Хамула (). Иуда из Хеврона – последнего местопребывания Иакова – и поселяется в местности (на запад от Хеврона) Одоллам, в долине Сафала (впоследствии около возникшего здесь города была пещера, давшая приют Давиду, ; ср. ; ). Одолламитянин Хира здесь сделался другом Иуды (ст. 12). Здесь же Иуда женился на дочери одного хананеянина – Шуа. Евреи, по почину Таргума Онкелоса, понимают слово kenaani (ст. 2) в нарицательном смысле: купца (как в ), но в явном противоречии с контекстом, из тенденции отклонить смущавшее их, ввиду , событие брака патриарха их с хананеянкой. Шуа – имя отца жены Иуды, а не ее самой (как понято у LXX-ти, в сирск., слав.), как показывает суффикс мужского рода при слове schem (имя).

. Она зачала и родила сына; и он нарек ему имя: Ир.

И зачала опять, и родила сына, и нарекла ему имя: Онан.

И еще родила сына [третьего] и нарекла ему имя: Шела. Иуда был в Хезиве, когда она родила его.

Брак Иуды с хананеянкой, по-видимому, не был счастлив: в семью Иуды проникли издавна отличавшие хананеев противоестественные пороки, которые, по суду Божию, явились причиной ранней смерти первых двух сыновей Иуды: Ира (с евр. – «страх») и Онана (с евр. – «сила»). При упоминании о рождении 3-го сына Шелы, названо место, где родился он, – Кезиб, Хезив (может быть – Ахзив), город около Одоллама (; ); от этого только сына было потомство. vulg. имя kezib передает описательно: «parere ultra cessavit».

Фамарь и ее два сына

. И взял Иуда жену Иру, первенцу своему; имя ей Фамарь.

Ир, первенец Иудин, был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь.

И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему.

Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал [семя] на землю, чтобы не дать семени брату своему.

Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его.

Иуда женит первенца своего Ира (по-видимому, в раннем возрасте) на Фамари («пальма»: происхождение Фамари не указанно, – может быть, из филистимлян), но ранняя бездетная смерть его, может быть, и внезапная, была свидетельством неугодности его Богу (ср. ).

Иуда, основываясь на древнем, позже в законе Моисея нарочито регулированном (), обычае т. наз. левиратного брака (лат. levir = евр. jabam, деверь), т.е. брака вдовы бездетной с деверем или другим ближайшим кровным родственником для восстановления потомства умершему ее мужу, имя которого получал первенец от этого нового брака (обычай левирата, с некоторыми видоизменениями, существовал также у египтян, индийцев; теперь встречается у монгольских племен), – отдает вдову Фамарь второму сыну своему Онану. Но последний заклеймил себя мерзким грехом, отселе получившим его имя (онанизм); тяжесть его греха увеличивалась низким недоброжелательством его к памяти брата, имя которого должен был получить лишь 1-й сын, и корыстолюбивым расчетом – самому наследовать удел брата. Кара Божия постигла и его.

. И сказал Иуда Фамари, невестке своей [по смерти двух сыновей своих]: живи вдовою в доме отца твоего, пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал [в уме своем]: не умер бы и он подобно братьям его. Фамарь пошла и стала жить в доме отца своего.

Хотя возможно, что Шела действительно не достиг еще брачного возраста, но настоящей причиной распоряжения Иуды об удалении Фамари в дом ее отца на положении вдовы был суеверный страх Иуды и взгляд на Фамарь, как на женщину, приносящую смерть тому, кто вступит с нею в брак (ср. ), (по позднейшему еврейскому обычаю женщина, у которой умерли уже 2 мужа, строго говоря, теряла право на 3-й брак). Протягивая время обещанием выдать Фамарь за Шелу, Иуда на самом деле обрекал ее на вечное вдовство (ст. 14), чем и причинял ей несправедливость, в которой после сам сознался (ст. 26). Тогда Фамарь хитростью достигает того, что не дано ей было законным путем (ст. 14–26).

. Прошло много времени, и умерла дочь Шуи, жена Иудина. Иуда, утешившись, пошел в Фамну к стригущим скот его, сам и Хира, друг его, Одолламитянин.

Срок «многие дни» по Мидрашу равен 2 месяцам. Упоминание о смерти жены имеет непосредственную связь с последующею речью о приключении Иуды (ст. 16–17), которое не могло иметь место у человека женатого. По обычном трауре Иуда идет с другом (по LXX и Vulg., ср. слав. – пастухом: смешение евр. rеа, друг, с roeh, пастух) своим Хирою в Фамну (на сев.-зап. границе Иудина колена, ) на праздник стрижения овец (ср. ; ; ).

. И уведомили Фамарь, говоря: вот, свекор твой идет в Фамну стричь скот свой.

И сняла она с себя одежду вдовства своего, покрыла себя покрывалом и, закрывшись, села у ворот Енаима, что на дороге в Фамну. Ибо видела, что Шела вырос, и она не дана ему в жену.

И увидел ее Иуда и почел ее за блудницу, потому что она закрыла лице свое.

Узнав об этом, «Фамарь решилась обманом разделить ложе со свекром и от него родить детей, – не ради похоти плотской, а для того, чтобы не остаться без имени. Впрочем, в этом деле было и промышление Божие, почему намерение ее и исполнилось на самом деле» (Иоанн Златоуст, Бес. 62, 662). При всем том Писание не восхваляет и даже не оправдывает поступка Фамари (не лишенного самоотвержения ее с опасностью для чести и для жизни). Место, где села Фамарь в ожидании Иуды, называется в ст. 14 и 21 Enaim, что Тарг., Мидраш, многие еврейские толкователи и Vulg:. («in bivio itineris») понимают в смысле нарицательного: «2 источника», «2 дороги» и под.; но вероятнее передача LXX-ти «πρὸς ταῖς πόλαις Αιναν », – Енаим или Генан будет тогда именем города в Иудином колене (), между Одолламом и Фамной. Здесь, подобно блудницам, обычно выходившим на улицы и людные дороги (; ), садится Фамарь при дороге (может быть, на распутьи 2-х дорог, как может указывать двойств. ф. Enaim и замечание 16 ст:. «поворотил к ней»), закрыв предусмотрительно лицо свое покрывалом, чтобы не быть узнанной. Это закрытие лица, однако, не было знаком принадлежности женщины к сословию блудниц (Ревекка при первой встрече с Исааком тоже покрывается покрывалом, ), и не потому Иуда (ст. 15) принял Фамарь за проститутку, а скорее по местонахождению Фамари в публичном месте и по другой обстановке, которая побуждала Иуду усмотреть в Фамари что-то вроде служительницы Астарты или вавилонской Мелитты, – qedeschah (ст. 21); о культе этого рода у вавилонян говорит Геродот (2 кн., 199).

. Он сказал: какой дать тебе залог? Она сказала: печать твою, и перевязь твою, и трость твою, которая в руке твоей. И дал он ей и вошел к ней; и она зачала от него.

В залог будущей платы Фамарь требует у Иуды тех вещей, несомненная принадлежность которых Иуде впоследствии имела доказать отцовство Иуды в отношении 2-х сыновей Фамари: перстень, перевязь (шкур) и трость, – все это было обычною принадлежностью у вавилонян (Геродот 1 кн., 195), и оттуда перешло в Ханаан. При этом на перстне, а равно на тростях, вероятно, весьма рано вырезывались разные эмблемы обладателя их (эмблемой или гербом Иудина колена был лев, Данова – змей, Иссахарова – осел, Вениаминова – волк, ).

. И спросил жителей того места, говоря: где блудница, которая была в Енаиме при дороге? Но они сказали: здесь не было блудницы.

Название qedeschah, посвященная (т.е. богине разврата), в приложении к блуднице, ясно указывает на вавилонский культ Мелитты или Белитты, или ханаанский Астарты, причем в обоих культах плата блудниц вносилась в сокровищницу богини, что евреям строго и безусловно было воспрещено во .

. Иуда сказал: пусть она возьмет себе, чтобы только не стали над нами смеяться; вот, я посылал этого козленка, но ты не нашел ее.

Иуда отказывается от дальнейших поисков мнимой «кедеша» (qedeschah) из опасения, как бы желание рассчитаться с женщиной по договоренности (получившей уже, однако, более ценные, в сравнении с козленком, вещи) не повело к насмешкам над ним: факт, – вместе с некоторыми другими, отмеченными в данном рассказе, чертами – свидетельствующий о достаточно высоком развитии нравственного чувства в семье Иакова, при всей наличности явлений, ему противных.

. Прошло около трех месяцев, и сказали Иуде, говоря: Фамарь, невестка твоя, впала в блуд, и вот, она беременна от блуда. Иуда сказал: выведите ее, и пусть она будет сожжена.

Как приговор Иуды (единоличный) над невесткой (обрученною Шеле) по подозрению в блуде характеризует патриархальный уклад жизни – в отличие от ограничений родительской власти в законе Моисея (), так и род наказания – сожжение – указывает на дозаконную, патриархальную ступень еврейского уголовного права; может быть, эта казнь позаимствована Иудой у соседних филистимлян (филистимляне сожгли жену Самсона за измену ее мужу, ).

Между тем по закону Моисееву нарушительница супружеской верности была побиваема камнями (

Когда Иуда столь решительно (подобно потомку своему Давиду – в деле Вирсавии) () произнес смертный приговор Фамари, хотя сам был виновен неискренностью в устроении брака Фамари с Шелой, тогда Фамарь достает, очевидно, тщательно доселе хранимые ей вещи Иуды и посылает их ему, деликатно, не называя его имени, напоминая о случае (ст. 18). Талмуд и Мидраш, восхваляя эту заботливость Фамари о добром имени свекра, в то время когда ей самой угрожала смерть, выводят нравоучение, что лучше умереть, нежели опозорить ближнего. Из выражения «когда повели ее» Мидраш заключает, что упомянутые вещи ее уже пропали, но Бог чудесно даровал ей другие подобные (Beresch. r. Par. 85.s. 421–422).

. Иуда узнал и сказал: она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему. И не познавал ее более.

Скромное напоминание Фамари пробуждает в Иуде упреки совести и он (по вдохновению свыше, говорит Мидраш) открыто, всенародно признает свою виновность перед Фамарью и принадлежность ему будущих детей ее; кроме того, пробудившееся нравственное чувство (в связи с так называемой honor naturalis) заставляет его отказаться от дальнейшего сожития с невесткой.

. Во время родов ее оказалось, что близнецы в утробе ее.

И во время родов ее показалась рука [одного]; и взяла повивальная бабка и навязала ему на руку красную нить, сказав: этот вышел первый.

Но он возвратил руку свою; и вот, вышел брат его. И она сказала: как ты расторг себе преграду? И наречено ему имя: Фарес.

Потом вышел брат его с красной нитью на руке. И наречено ему имя: Зара.

Эти стихи образуют эпилог истории Фамари – рассказ о рождении у нее близнецов, напоминающий по некоторым чертам рассказ () о рождении Исава и Иакова: Зара (с евр. «восход»), который, по человеческим соображениям, имел быть первородным и получить все преимущества первородства, должен был уступить и первенство рождения и все права первородства брату своему Фаресу (евр. Перец – разрыв, как бы вопреки природе), который один из 5-ти сыновей Иуды образовал главную линию потомства Иуды, а именно через него произошел из колена Иудина Давид, а в конце времен – Христос Спаситель (; ; ; ).

На землю, чтобы не дать семени брату своему » (Быт. ), за что и заслужил смертную кару от Господа.

От его имени образован термин «онанизм», который ошибочно связывается с явлением мастурбации , в то время, как Онан, согласно Пятикнижию, практиковал прерванный половой акт .

Несмотря на то, что Библия нигде не называет мастурбацию грехом . , существует мнения ряда православных отцов о том, что в Первом послании к Коринфянам (1Кор. ) под словом «малакия » апостол Павел имел в виду именно рукоблудие .

Термин «онанизм»

Современные интерпретаторы считают, что в данном отрывке описывается не мастурбация, а прерванный половой акт , а грехом является нарушение закона, по которому деверь должен был стать отцом ребёнка овдовевшей невестки .

Однако именно этот текст в начале XVIII века стал источником названия «онанизм», которое было введено в обиход в 1716 году в анонимной брошюре Onania , распространявшейся в Лондоне и повествовавшей об «ужасном грехе „самозагрязнения“, влекущем импотенцию, гонорею, эпилепсию и растрату способностей» , а также в опубликованном в 1760 году труде врача из Лозанны Тиссо L’Onanisme . Тиссо явился пионером медицинских исследований мастурбации, обосновав, исходя из господствовавших тогда в медицинской науке представлений, вред мастурбации. Он связал с избыточным излиянием спермы такие расстройства как импотенция , слепота , психическое и физическое истощение. Болезнью признавались и непроизвольные поллюции. Необходимо отметить, что хотя уже в те годы публиковались работы, говорящие о безвредности мастурбации, в том числе работа Д. Хантера (1786) , обществом, в котором была принята пуританская культура, была воспринята именно теория Тиссо, поддержанная такими известными «властителями дум», как Вольтер и Кант .

См. также

Напишите отзыв о статье "Онан"

Примечания

2. Coogan Michael. . - 1st. - New York, Boston: Twelve. Hachette Book Group, 2010. - P. 110. - ISBN 978-0-446-54525-9 .
3. // Sex in the Bible: a new consideration. - Westport, Conn.: Praeger Publishers, 2006. - P. 48. - ISBN 0-275-98767-1 .
4. Church Father Epiphanius of Salamis соглашается, ссылаясь на // Contraception and abortion from the ancient world to the Renaissance. - Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1992. - P. 4. - ISBN 0-674-16875-5 .
5. Patton, Michael S. (June 1985). «». Journal of Religion and Health (Springer Netherlands) 24 (2): 133–146. DOI :10.1007/BF01532257 . ISSN . “Отношение общества к мастурбации на профессиональном уровне произошло только в 1960-х годах, а на общественном уровне в 1970-х. ... онанизм и мастурбация ошибочно считаются синонимами... ... нет закона в Библии связанного с мастурбацией. ”
6. Kwee, Alex W.; David C. Hoover (2008). «». Journal of Psychology and Theology (Rosemead School of Psychology. Biola University) 36 (4): 258–269. ISSN . “В Библии нет ясных религиозно-этических представлений о мастурбации, что приводит многих неженатых христиан в замешательство и чувство вины в своей сексуальности." / "The Bible presents no clear theological ethic on masturbation, leaving many young unmarried Christians with confusion and guilt around their sexuality.”
8. Stolberg M. 2000a. Self-Pollution, Moral Reform, and the Venereal Trade: Notes on the Sources and Historical Context of "Onania" 1716 // Journal of the History of Sexuality. - 2000. - No. 9. P. 37-61.
9. Дерягин Г. Б., Сидоров П. И., Соловьёв А. Г. // Российский психиатрический журнал. 2002. № 2. С. 76-80.

Отрывок, характеризующий Онан

Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!

В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu"on a pu avoir envers vous, pensez que c"est votre pere… peut etre a l"agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n"oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]